"Қазақ қазақпен  қазақша сөйлессін". Н.Ә.Назарбаев

 

О патриотизме. Часть 2. Иммунитет к казахскому

Автор 

Аккультурация (лат. acculturare — от лат. ad — к и cultura — образование, развитие) — процесс восприятия одним народом полностью или частично культуры другого народа. Следует различать аккультурацию и ассимиляцию, при которой происходит полная утрата одним народом своего языка и культуры при контакте с другим, более доминантным. При этом, несомненно, аккультурация может быть первой ступенью на пути к полной ассимиляции.

Сегрегация (новолат. segregacio — отделение) — разделение по какому-либо признаку, действия по такому разделению, а также результат такого разделения.

(Материалы Википедии)

Высказывания молодых кинематографистов об их стремлении делать кино мирового уровня, но при этом «сдать в утиль» как непригодное все то, что вызывает прямые ассоциации с этническим, традиционным казахским концептом – начиная от жанра исторического кино и заканчивая бауырсаками – не могут не казаться особо вызывающими и провокационными в нашем,  довольно драматичном положении.

Лики культурной сегрегации

Казахская культура, прошедшая через жернова советской аккультурации, уже пережила языковой сдвиг и сегодня примечательна разве тем, что одна часть казахов убеждает другую учить государственный язык получившей независимость Родины.

Но особо кардинальных изменений в языковом поле пока не происходит. Механизмы аккультурации, заложенные в предыдущем историческом периоде, продолжают исправно работать и в наше время. Это подтверждает содержание дискуссий на языковую тему в среде некоторых казахов, всячески оправдывающих свое незнание и нежелание интересоваться судьбой родного языка. Они, как правило, сводятся к жалобам на несовершенство обучающих методик и многочисленным претензиям к носителям языка, которые в их глазах предстают, прямо скажем, подобиями «варваров», не обладающих достаточным уровнем культурных компетенций и политического образования.
Таким образом, родной язык уже не воспринимается как свой. Он отчужден в зону сегрегации. Его ценность для общества не признается. Он ассоциируется с людьми других социальных групп, которых позиционируют как чуждых по менталитету, жизненным ценностям.

Результатом пролонгирующего действия советской аккультурации, с которой мы встречаемся и по сей день, стало привитие определенной части этнических казахов иммунитета к казахскому. (Пытаться «достучаться» до такой категории соотечественников – пустая трата времени, себе дороже.) Речь, на самом деле, идет о неком стойком и избирательном иммунитете, так как на фоне постоянного поиска его обладателями непреодолимых препятствий, государственному языку Казахстана успешно обучаются казахстанцы, не являющиеся этническими казахами, иностранцы.

Еще некоторое время назад я считала эту тему исчерпанной и предполагала, что не буду более возвращаться к ней, поскольку она казалась лишним и ненужным балластом, отвлекающим от решения практических языковых проблем.

Однако о ней вновь пришлось вспомнить в связи с молодежным киноманифестом.

Этнографическое и национальное

Я хочу быть правильно понятой. Лично у меня нет, и не может быть, никаких претензий к тому, что молодые люди хотят создавать свое кино, оригинальное и неповторимое;  совершить, быть может, настоящий переворот в отечественном киноискусстве,  впустив в него свежий ветер перемен.

Но меня коробит то, что предполагается делать это вопреки, поперек, не взирая на «национальное». Получается, что казахские чапаны, домбра, образы девушек с длинными косами и вплетенными в них звенящими шолпами, -  все набило такую оскомину, что проще откреститься от них, обозвав  нехорошим словом «национализм»? И  броситься с головой в манящий мир мирового кинематографа, где всего этого нет  – зато есть нечто, по их убеждению, подлинное и  настоящее? Словно не догадываясь о том, что за каждым киношедевром  всегда стоит определяющее, обязательно принадлежащее какому-нибудь из народов, будь то протестантская этика, японское кимоно или даже откровенная пропаганда милитаристского духа пехотинцев одной из заморских держав.

К сожалению, никто не объяснил молодым: то, что сегодня вызывает у них  неприятие и раздражение, вовсе не именуется «национальным», «этническим» и, уж точно, не «националистическим».

Если отказаться от политизированных ярлыков и вернуть разговор в собственно эстетическое русло, то, скорее всего, молодые люди критично настроены против тенденций этнографизма в кино,  основанных, главным образом,  на эксплуатации этнографических деталей. Возможно, они считают, что именно такой подход превалирует в отечественных картинах исторического жанра.

(Впрочем, не берусь утверждать, что дела обстоят именно так. Чужая душа - потемки.)

Но если иметь в виду контекст «внутриказахских» отношений, то приходится констатировать, что молодое поколение, подвергая обструкции «национальное», по своим настроениям, интенциям, оказывается ближе этническим казахам, обладающим иммунитетом к казахскому.

Следовательно, советская аккультурация не только присутствует в настоящем, но и расширяет свое влияние. А привитый иммунитет к казахскому передается по наследству (не обязательно – по прямой), внося полную сумятицу в представления о реальном пространстве искусства и творчества, в результате которой в зоне  культурной сегрегации вновь оказывается казахский язык вкупе с явлениями, с которыми он ассоциируется:  чапанами, домброй, образами девушек с длинными косами и вплетенными в них звенящими шолпами. Словно и не было двадцати с лишним лет независимой истории Казахстана.

Чем чапаны хуже кимоно? Объективно - ничем не хуже. Проблема в том, что современная казахская культура в наши дни обладает слабым культурным притяжением для самих казахов. 

Общенациональный проект

Очевидно, что суть всех нынешних сложностей, противоречий, заблуждений и творческих конфликтов обусловлена  тем, что в нашей стране не произошла десоветизация культурной сферы – фактически, мы продолжаем мыслить идейными категориями и шаблонами канувшей в лету эпохи. И даже не замечаем этого.

Очевидно также, что ныне жизненно важно осуществить эффективный и результативный общенациональный проект по возвращению казахского языка, прежде всего, в среду самих этнических казахов. Иначе, как показывает практика, нерешенные ранее проблемы аккультурации стали возвращаться вновь, по второму кругу, в еще более неожиданных и экзотических обликах, грозя в перспективе окончательно дискредитировать право казахов на свой язык, историю, этнографию, современную культуру (включая производство фильмов исторического жанра?).

Современный Казахстан, в попытках реализовать обратный языковой сдвиг, не может ни повернуть время вспять, ни пытаться повторить советский опыт. К тому нет никаких предпосылок, оснований, да и необходимости – тоже.

Казахский шанс в современной культурной истории связан с тем, сумеет ли общество осознать необходимость реализации в общенациональном масштабе оригинальных и умных проектов, гарантирующих настоящую рекультивацию культурного поля. – Речь идет о проектах по примеру «Кобланды» - наизусть».

Основной эффект такого проекта состоит в том, что в его силах – вернуть утраченную логику культурного процесса, при которой все становится на свои места, исчезают линии сегрегации, отделяющие этнических казахов от собственного языка и культуры, а значит обретается внутренняя свобода, так необходимая для творчества.

Естественно, что проект открыт и рекомендован всем казахстанцам, всем соотечественникам.

Так что чапаны и домбра – самый актуальный тренд, без которого вряд ли получится сегодня делать современное искусство мирового уровня. 

 

(Продолжение следует.)

Городская среда

Новые публикации на сайте

Сайт Зиры Наурзбаевой Отукен

Институт языкознания

Статистика посещений

1857403
Сегодня
Вся статистика
418
1857403

Счетчик joomla
| Joomla