Интервью с Канатом Тасибековым, автором книги "Ситуативный казахский", вошедшей в число изданий, повлиявших на самосознание казахстанцев

Канат Тасибеков, движимый желанием приобщить русскоязычных казахов к родному языку, издал книгу "Ситуативный казахский", ставшую заметным явлением в гуманитарной жизни Казахстана. В настоящее время автор работает над вторым томом книги и готовится организовать тренинги по изучению казахского языка за рубежом...

З.Е.: Вы можете вспомнить момент, когда Вы решили, что будете писать книгу для русскоязычных казахов? Вас совсем не смущало то, что сфера Вашей деятельности далека от лингвистики? 

К.Т.: Я не сразу решил писать книгу, вначале я сел учить язык. Это было в 2010 году, и мне тогда перевалило за пятьдесят. Нельзя сказать, что я не знал языка совсем – ведь это мой родной язык, но познания мои были недостаточны, не только для того, чтобы я мог точно выразить свои мысли, но и для элементарного общения. Я часто ловил себя на мысли, что я иностранный (французский) язык знаю гораздо лучше, чем родной, а это наносило большой удар по моему национальному самолюбию. Да, да, в первую очередь самолюбие, в хорошем смысле этого слова, усадило меня за словари. В этой связи мне вспоминается случайно попавшееся на глаза интервью одного казахского публициста, который на вопрос о знаниии родного языка ответил так: “Мне пятьдесят, всю жизнь я говорил по-русски,  сейчас мне даже благословение или тост сказать трудно на казахском. Активная жизнь позади, я не начальник, не авторитет в национально-патриотической среде. Если бы мне было двадцать пять, если бы я делал карьеру - другое дело». Вот так – ни больше ни меньше! Конечно, если следовать этой логике, мне тоже не стоило бы учить язык, но понятие “намыс” еще никто не отменял, а я считаю, что каждый казах должен знать свой язык только потому, что он казах. Каждый казах должен понять, что, утеряв язык, мы потеряем нацию, и родной язык надо учить не из-за карьеры,  авторитета или из-за каких-то еще “стимулов”, а только потому, что родной язык надо знать. Конечно, на мое - “каждый казах должен знать свой язык” у таких людей есть готовый ответ – “я никому ничего не должен”. Должен честно признаться, я не знаю, что можно на это ответить.

Да, книга. Так вот, в процессе изучения языка я делал какие-то записи для себя, потом начал делать кое-какие пометки для своих детей, а затем, когда увидел, что мой подход к изучению языка может быть полезен и другим людям – решил написать книгу. Это верно, я не лингвист, моя диссертация посвящена вопросам экстерьера молодняка спортивных лошадей, а не, к примеру, “тепорально-модальным характеристикам спряжения финитных глаголов в пассивных конструкциях ....”... Но я хочу предложить свою методику, основанную на личном опыте изучения и иностранного (французский),  и родного, казахского, языков. Эффективность моей методики легко оценить – достаточно поговорить со мной по-казахски.   

З.Е.: Как велась работа над книгой? Были ли при этом особо счастливые и запоминающиеся моменты? С какими трудностями Вы встретились?

К.Т.: Книгу написал на одном дыхании, весь период работы над книгой был очень насыщенным, содержательным. Мне это состояние творческого процесса, результат которого имел бы не только отвлеченное культурно-развлекательное, но и практическое значение, очень понравилось. 

Счастливых и запоминающихся моментов было немало, самым примечательным, наверное, можно назвать момент, когда в старом фразеологическом словаре я наткнулся на фразеологизм «бір ұрты май, бір ұрты қан»  и понял, что первое четверостишие абаевского «О казахи мои, мой бедный народ…»  переведено небрежно, акценты расставлены неверно; что Абаю его сородичи не казались бедными дикарями - он любил их и понимал. Этой находкой я горжусь. 

Самой большой трудностью при написании книги было донести до читателя посыл, что моя книга - не этнографический  труд по описанию менталитета, обычаев, традиций и родоплеменного деления казахов, а пособие по  развитию устной речи с учетом вышеперечисленных реалий.

З.Е.: Как встретили книгу? Нашла ли она своего читателя? 

К.Т.: Книга, написанная новичком, не филологом, без привлечения какого-либо административного ресурса,  имела огромный успех. Почему я говорю «огромный»? В первую очередь, основываясь на цифрах продаж. Могу с гордостью сказать, что по результатам продаж в сети «Меломан» она стоит на первом месте среди казахстанских книг всех жанров и авторов. Книга, занимающая второе место, отстает от «Ситуативного казахского» более, чем в два раза. В сетях «Атамұра», «Алматыкітап», «Академкнига» не ведется подробная статистика по авторам и жанрам, но, по их отзывам, книга продается очень хорошо, а ведь именно статистика продаж, на мой взгляд, есть самый важный показатель успеха книги. Если говорить о рецензиях, то первую и самую важную для меня оценку книге дал Герольд Бельгер, я ему за это очень благодарен. Лауреат государственной премии по литературе за 2012 год, казахский писатель Сабит Досанов опубликовал свой отзыв в газете «Казахстанская правда; тогда еще мажлисмен Мурат Абенов написал несколько твитов  в Twitter, а на сайте Эксперт Казахстан  моя книга включена “ Топ-100 книг, повлиявших на самосознание казахстанцев” (web-адрес статьи - expertonline.kz /a10759/). Я получаю очень много звонков, писем, благодарностей, меня приглашают для встреч с читателями – это очень лестно и ответственно.

Да, я могу сказать, кто мой читатель. Мой читатель - это взрослый, образованный, интеллигентный русскоязычный человек, который хочет научиться говорить на казахском языке. Для меня не было большой неожиданностью, но было очень  приятно узнать, что книга востребована не только русскоязычными казахами, но и русскими. Это подверждает мое предположение, что у русских в Казахстане нет неприятия языка, они не против его изучать, просто наши филологи не могут им предложить эффективной методики его изучения.

З.Е.: Казахов, изучающих французский язык, обычно хвалят за хорошее произношение. Как Вы думаете, с чем это связано?

К.Т.: Казахи способны к языкам, да и вообще мы очень талантливы. А если серьезно – сейчас казахи, говорящие на французском, 
говорят с русским акцентом. Когда появятся казахи, которые будут говорить на французском, не зная при этом русского, тогда, наверное, и проявится близость казахского и французского «prononciation».

З.Е.: Как-то Вы говорили, что лучшее место для изучения казахского языка – это среда казахов, проживающих в Китае. А не думали ли Вы о проведении этно-лингвистических тренингов в нашей стране, включающих, допустим, занятия по конной выездке? По роду Вашей деятельности Вы, наверное, знаете, как это можно организовать.

К.Т.: Да, я считаю, что лучшее место для изучения казахского языка - это Или-Казахский автономный округ КНР. В Казахстане нет ни одного уголка, куда бы ни проник русский язык, в любом ауле седобородый аксакал подтвердит, что «фактически ол солай болады». А вот с китайскими казахами объясниться по-русски не получится. Честно говоря, я сам начал говорить по-казахски именно в Китае, а когда я увидел, что мои дети, которых я возил в Урумчи для изучения китайского языка, стали говорить там по-казахски, в моих планах появилась организация в Китае языковых курсов. В этом году проведена подготовительная работа по организации пребывания слушателей, но времени на детальную проработку плана занятий не хватило. Однако, я надеюсь, что уже летом 2014 года первая группа желающих поедет со мной изучать казахский в китайской Кульдже. 

Говорить на казахском можно и без знания верховой езды или навыков возведения юрты. Казахский язык нужно учить в среде, но углубляться в архаику не стоит. Этнографию, конный спорт нужно рассматривать только лишь как вспомогательные средства.

З.Е.: Почему Вы решили писать продолжение Вашей книги?  На какой стадии находится Ваша новая работа?

К.Т.: Я с самого начала распланировал “Ситуативный казахский” на  три тома, а после рецензии Г.Бельгера, в которой он  посетовал на неудачное название книги и предположил, что она должна была бы называться “Мир казахов”,  у меня оформились и подзаголовки для всех трех томов «Ситуативного казахского»: первый том - “Мир казахов”; второй том “Диалоги”; третий том – “Ситуативный словарь”.

Я испытываю большое давление со стороны моих читателей, которые просят второй том, и хочу им сказать, что работа над «Диалогами»  идет очень напряженно. Во втором томе я поставил себе целью написать учебные диалоги в альтернативу имеющимся в учебниках диалогам подобного толка - «Мынау Алматы ма?- Иә, бұл Алматы. - Алматы үлкен қала ма?- Иә, Алматы үлкен қала». Диалоги, по моему мнению, даже учебные, должны читаться с интересом. Для этого они должны быть на жизненные, актуальные темы, отражать различные точки зрения, содержать внутренний конфликт и часто употребляемые речевые штампы. Поэтому в моих диалогах персонажи, уже знакомые читателям по иллюстрациям первого тома, будут говорить о проблемах казахского языка, религии, межнациональных отношений и межнациональных браков, северных и южных казахов, северной и южной столиц, т.е. о том,что  реально говорят в жизни. Иншалла, я планирую закончить «Диалоги» к октябрю-ноябрю этого года.

З.Е.: Верите ли Вы в то, что казахский язык в нашей стране вернет утерянные позиции, будет соответствовать своему конституционно закрепленному статусу?

К.Т.: Если бы я в это не верил – стоило бы огород городить. Я хочу сказать, что казахский народ, его язык были, есть и будут, независимо от усилий Каната Тасибекова, Елены Романенко, Земфиры Ержан или еще кого-нибудь. Мы можем только, в меру своих скромных сил и способностей, поучаствовать в этом благородном и интересном процессе – возвращении какой-то части народа к своему языку. Хотелось бы поблагодарить Вас, Земфира, за представленную возможность высказаться и пожелать Вам дальнейших успехов в Вашей работе по популяризации казахского языка.

З.Е.: Спасибо большое! Разрешите также пожелать,  чтобы все Ваши ближайшие планы – выпуск книг, организация  тренингов – были успешно реализованы и увеличили число наших соотечественников, владеющих в совершенстве государственным языком. На самом деле, Вы продемонстрировали, что человек, неравнодушный к судьбе родного языка, ищет и находит  эффективные методы обучения и щедро делится ими, привлекая внимание и интерес к изучению языка.  

Канат Тасибеков. Ситуативный казахский. Алматы, 2012.
www.sitkaz.kz

Книга для изучения казахского языка, которая вошла в  Топ-100 книг, определяющих национальное самосознание граждан Казахстана по версии ЭКСПЕРТ КАЗАХСТАН  (http://expertonline.kz/a10759/)

Автор книги Канат Тасибеков обращает ваше внимание на несколько обстоятельств, которым не придается должного значения в существующих учебниках. Вот что он пишет:

Первое – в жизни мы говорим всегда, имея адресата и цель. Если вы выйдете на улицу и, подойдя к дереву, скажете фразы, почерпнутые из учебника: Бұл ағаш. Ағаштың жемісі болады. Бұл ағашта алма бар. Алма қызыл – вас примут за ненормального. Но в учебниках есть и диалоги. Да, вот пример из учебника: Мынау Алматы ма? – Иә, бұл Алматы. – Алматы үлкен қала ма? – Иә, Алматы үлкен қала. Можно с уверенностью сказать, что подобный диалог никогда не будет воспроизведен в реальной жизни. 

Второе – мы говорим всегда, находясь в какой-то ситуации. Ситуации из учебников, связанные с покупкой билета в туристическом агентстве, устройством в гостинице или заказом по меню в ресторане, носят искусственный характер. А вот жизненно важные ситуации, когда нужно говорить на казахском, в учебниках практически не рассматриваются. Это семейные, национальные, традиционные мероприятия, такие как сватовство, свадьба, шілдехана, похороны, поминки, құдайы, Айт, Наурыз и т.д. 

Третье – и самое приятное для нас. В казахском языке для различных жизненных ситуаций есть определенные языковые штампы: вы купили машину – 100% вероятности услышать – Өзің мініп, өзің тоздыр; в семье прибавление – Нәрестенің бауы берік болсын; вы похоронили родственника – Қайырын берсін; вас поздравляют с Наурызом – Ұлыстың ұлы күні құтты болсын! Склонность казахов к использованию языковых штампов может существенно облегчить жизнь желающему скорее заговорить на казахском языке. 

Четвертое – пришедшее на ум по-русски изречение должно быть высказано на казахском. Есть эквиваленты прямые, когда подумав по-русски – «ему говори не говори – все равно», по-казахски скажем – Оған айт-айтпа, бәрі-бір, есть смысловые, когда мы для того, чтобы сказать «хоть шаром покати», скажем – Жылан жалағандай, есть просто переведенные, как, например, Шын сөз перзенттің аузына түседі – «Устами младенца глаголет истина».

Пятое – и последнее. Язык неразрывно связан с культурой, с менталитетом его носителей, выраженным в народных пословицах, устоявшихся фразеологизмах, где в краткой, отточенной веками формулировке выражаются характер, жизненные ценности и ориентиры народа.

Овладение языковыми штампами, применяющимися в различных жизненных ситуациях, знание эквивалентов расхожих пословиц и фразеологизмов, усвоение значений окружающих нас в повседневной жизни имен и названий, подкрепленные знакомством с казахским менталитетом, – все это позволит нам правильно и красиво заговорить на казахском языке.