Языковая политика Казахстана требует кардинального пересмотра

26 апреля текущего года Общественное объединение «Erkin El», Алматинский филиал Международного общества «Қазақ тілі» и Алматы Менеджмент Университет провели Круглый стол, посвященный обсуждению проекта «Концепции развития языковой политики в Республике Казахстан на 2023-2029 годы». В мероприятии приняли участие представители Комитета по языкам МОН РК, акимата Алматы, городского филиала НПП «Атамекен». Состоявшийся обмен мнениями продемонстрировал то, что задача расширения функций государственного языка Казахстана еще далека от своего решения. Основной причиной тому видится несоответствие проводимой в стране языковой политики существующим языковым реалиям. Проект «Концепции развития языковой политики в Республике Казахстан на 2023-2029 годы»  стал тому очередным подтверждением. 

Я принадлежу к числу тех экспертов, кто считает, что содержание данного государственного документа не отвечает его названию, не является концептуальным. Текст объемом более 70 страниц, на мой взгляд, представляет собой отчет, достаточно подробное освещение деятельности Комитета по языкам. В первой его части перечислены реализованные ведомством мероприятия и проекты. Во второй – они же фигурируют в качестве запланированных на ближайшие семь лет. Новые идеи и подходы практически не заявлены, за исключением, разве что, подробно описанной процедуры использования ваучеров номиналом 5000 тенге, на которые могут претендовать частные центры, обучающие государственному языку.

Текст документа не отвечает элементарным техническим требованиям. В нем не приведено ни одного конкретного названия исследований, которые именуются здесь как «комплексное социальное и аналитическое исследование по вопросам языковой политики». А потому ни происхождение, ни источники многочисленных статистических данных, которыми пестрит документ, остаются неизвестными. Небрежность разработчиков проявляется также в том, что некоторые из указанных в тексте интернет-ссылок не являются действующими.  

Ряд положений документа вызывает вопросы:

- Почему уровень знаний казахского языка выпускников казахских школ в документе оценивается как B2. Насколько это корректно? Может ли шкала, используемая для изучающих иностранный язык, применяться в отношении носителей языка?

- Почему термин «гражданское общество» упоминается лишь однажды? Он возникает  в следующем контексте. - Комитет по языкам берет на себя обязательства оказывать информационное содействие  «институтам гражданского общества, активным гражданам, волонтерам через средства массовой информации в проведении акций, мероприятий, инициативных проектов, направленных на поддержку казахского языка».

- Почему основным партнером в реализации государством языковой политики выступает Национальная палата предпринимателей «Атамекен»? Разве руководство и работники предприятий «Атамекен» не являются такими же гражданами Казахстана, как и остальная часть населения страны, которые должны в равной мере участвовать в реализации государственных программ? Почему «Атамекен» получает государственное финансирование на реализацию языковых проектов, а те, кто не работает в этой организации  – только информационную поддержку? Напротив, место крупного бизнеса, в рамках языковой политики, более уместно рассматривать, в первую очередь, как ресурс для привлечения дополнительного финансирования. 

- Почему в документе нет понимания того, что формирование языковой политики нуждается в научном анализе и обосновании? Ее перспективность и успешность, конечно же, связаны с демографическими показателями. Но в определенных случаях такая зависимость и результативность не являются прямыми и гарантированными, не будучи подкрепленными  эффективной государственной стратегией и тактиками, направленными на развитие государственного языка.

На мой взгляд, объективные «польза» и значение обсуждаемого документа заключаются в том, что он может служить индикатором, наглядным показателем того, что языковая политика Казахстана нуждается в разработке кардинально новых подходов. Справедливости ради следует отметить, что создатели проекта концепции и не стараются скрыть это. Его дух и буква свидетельствуют о том, что старый методологический «багаж» языковой политики исчерпан. Даже если в тексте имеют место такие  необходимые направления, как создание национального корпуса языка, или терминологическая работа, они, в конечном итоге, «тонут» в общей бессистемности структуры проекта.

Между тем, альтернативный вариант проекта концепции может выглядеть следующим образом.

Его раздел «Анализ текущей ситуации» должен давать ответы на вопросы:  каково реальное положение дел в языковой сфере; каковы причины такой ситуации; какие стратегии и инструменты позволят улучшить данную ситуацию.

При анализе текущей ситуации необходимо использовать следующие понятия:

А) вестернизация, модернизация, ашаршылык, глобализация (для описания историко-культурного контекста);

Б) аккультурация, национальный нигилизм, языковой сдвиг, классификация сохранности языков (для описания социо-культурных процессов)

В) стихийная креолизация (для описания языковых процессов)

Г) нациестроительство, языковое планирование, инновационные общенациональные проекты (для формирования эффективных и действенных инструментов языковой политики)

В целом, мы должны вести речь об особенностях процесса существования и развития национального языка (казахского языка) в специфических исторических условиях. Нам важно понимать, что положение, в котором сейчас находится казахский язык, возникло вследствие крупнейших исторических трансформаций – вестернизации и модернизации. Сейчас мы живем в эпоху глобализации, которая также является вызовом для многих национальных языков, не только казахского. Что касается ашаршылык, то его следует рассматривать как травматичный опыт, оказавший (в том числе) влияние на восприятие ценности казахского языка, на почве которого   формировались казахская аккультурация и национальный нигилизм.

Не менее важным для анализа языковых процессов является понятие «языкового сдвига».  Языковым сдвигом называют процесс смены этносом своего языка, переход его (или части его представителей) на использование другого языка. Масштабное начало этого процесса связано с периодом активной урбанизации 60-х годов ХХ века, в результате которого в казахском обществе появилась социальная группа, которая ныне неформально именуется шала-казахами.

Показателем языкового сдвига является лингвистическое явление, которое называется «креолизацией» языка. Это - процесс, при котором в языке возникает множество калек доминирующего языка, вследствие чего он становится его «копией». Грамматика креолизированного языка начинают имитировать, повторять грамматические формы доминирующего языка. Например, в современном казахском языке, случается, забывают использовать вопросительные частицы, некорректно применяют порядк слов в  предложениях.

Главная задача языковой политики периода независимости состояла в том, чтобы преодолеть последствия начавшегося формироваться в ХХ веке языкового сдвига. Но, скорее всего,  русский язык продолжает оставаться доминирующим языком в крупных городах. Сама недостаточная эффективность мер проводимой в нашей стране языковой политики, нацеленной на укрепление государственного языка и расширение его функций, указывает на латентное существование причин, продлевающих тенденции языкового сдвига 60-летней давности.

Чтобы подтвердить или опровергнуть выдвинутые тезисы, необходимы масштабные социологические опросы и исследования. В целом, гуманитарным институтам страны необходимо тщательно и скрупулезно заниматься мониторингом происходящих языковых процессов, поскольку их данные должны составить основу  концепции языкового строительства.

В целях формирования эффективной языковой политики важно иметь объективное представление о существующих языковых реалиях. В этой связи обращает внимание принятая ЮНЕСКО  мировая классификация сохранности языков. В ней казахский язык отнесен к числу «безопасных» (safe). Однако, если мы взглянем на характеристики, которые указывают на более уязвимые позиции функционирования языков, то нетрудно убедиться, что они могут быть применимы к описанию современной языковой ситуации в Казахстане. Например, в отношении ряда семей этнических казахов, проживающих в крупных городах, а также определенных регионах Казахстана, применим критерий языков, находящихся «под угрозой» (definitely endangered) – «дети дома уже не учат язык как родной». Помимо этнических казахов к этой группе наших соотечественников логично отнести представителей народа Казахстана, для которых казахский язык не является родным. 

Следовательно, хотя в мировой классификации казахский язык отнесен к благополучным языкам, мы должны отдавать себе отчет в том, что в сфере его развития существует много объективных угроз. Для достижения целей Концепции развития государственного языка считаю необходимым обозначить положение казахского языка как находящегося «под угрозой», введя понятие «тіл дағдарысы» (языковой кризис). Это позволит использовать более действенные и целенаправленные инструменты языковой политики как политики кризис менеджмента.

Понимание и признание объективно  существующих угроз развитию казахского языка, оценка современного состояния как «тіл дағдарысы», должны стать ключевым положением развития концепции на предстоящие семь лет. Из этого следует, что целью концепции является формирование языковой политики, которая была бы способна противостоять обозначенным кризисным явлениям.

К примеру, в контексте концепции «тіл дағдарысы» к существующей проблеме безграмотности текстов визуальной, аудио, интернет и телерекламы  на казахском языке должны применяться меры, соответствующие урону, которые они наносят развитию языка.   Поскольку большинство текстов рекламы являются лингвистическими кальками, они усугубляют процесс креолизации современного казахского языка, активно разрушают экологию современного казахского языка.

С точки зрения кризис менеджмента, в условиях «тіл дағдарысы», меры, которые предлагаются в обсуждаемом проекте концепции МОН РК, не могут быть эффективными. Даже если законодательно будет утвержден уведомительный характер проверок текстов визуальной рекламы, в акиматах нет профессионалов, которые могли бы справиться с подобной работой. Для этого нужно создать совет профессионалов-филологов. Представляется, что работа созданного мной и моими коллегами в 2015 году «Общественного Совета по улучшению качества рекламных копирайтов на государственном языке» может служить примером такой организации.

Работа этого совета должна найти отражение на специальном сайте. Здесь могут обсуждаться новые слова, термины, так как в сфере рекламы их очень много.

Хотелось бы надеяться, что это предложение будет активно поддержано представителями рекламного бизнеса, тем более, что  в настоящее время они сами подтверждают правильность следующих важных положений. – Если есть необходимость перевода рекламного копирайта, то он должен быть не прямым, а смысловым, с учетом правил казахского языка и его стилистики. Предпочтительными является случаи, когда реклама изначально создается на казахском языке.

Особо важной в условиях существования угроз развитию современного казахского языка является система дошкольного и школьного образования. - Видится необходимым внедрение  в детских садах и школах инновационных общенациональных проектов, которые могли бы коренным образом изменить языковую ситуацию. В качестве такого действенного инструмента кризис менеджмента следует использовать методику проекта «Кобланды» - наизусть», которая была создана в 2009 году. Его суть заключается в актуализации текстов нацинальных эпосов. В детских садах дети заучивают 300 строк эпоса. В начальной школе – 600 строк.  Выпускник знает до 3000 строк.

Заучивание эпоса  создает, искусственным образом, недостающую в современных условиях грамотную языковую среду. У этого проекта – огромный образовательный потенциал.

Основная ошибка современной языковой политики состоит в том, что казахскому языку хотят научить, сделав его привлекательным, стараясь создать  для него «красивую обертку». Все предложения и призывы к созданию современного контента с использованием казахского языка сводятся главным образом к попыткам повторить мировые мейнстримы. Однако никто не отдает себе отчет в том, что в такой системе взглядов человек предстает лишь как потребитель того или другого контента.

Никто не отрицает, что необходимо идти в ногу со временем. При этом важно понимать, что успех языковой политики возможен только в условиях, когда  человек сам прилагает усилия для изучения, вкладывает свой труд, вступает в непосредственный диалог с языковым океаном. Этого можно достичь, заучивая строки национального эпоса.

Таким образом, предложения по проекту Концепции сводятся к следующему:

1. Рассмотреть альтернативные проекты Концепции развития языковой политики РК; при необходимости продлить сроки утверждения «Концепции развития языковой политики в Республике Казахстан на 2023-2029 годы»;
2. При формировании Концепции опираться на научную базу гуманитарных исследований;
3. Использовать понятие «тіл дағдарысы» как центральное для Концепции;
4. Главной целью концепции признать преодоление «тіл дағдарысы»  (языкового кризиса);
5. Исходя из того, что существующая языковая ситуация является кризисной, разработать меры против стихийной креолизации современного казахского языка;
6. Признать безграмотность казахской рекламы как представляющей угрозу для экологии казахского языка.  Для исправления ситуации с безграмотностью рекламы создать специализированные советы с участием профессиональных филологов, сделать их работу открытой для общества;
7. Создать общенациональную систему обучения государственному языку на основе текстов эпоса для разных возрастных групп и внедрить ее в систему дошкольного и школьного образования Республики Казахстан.

PS: Данная статья является изложением в переводе с казахского языка основных тезисов доклада автора, прочитанного 26 апреля текущего года на Круглом столе,  посвященном обсуждению проекта «Концепции развития языковой политики в Республике Казахстан на 2023-2029 годы».

PPS: На фото приведены рекламные копирайты, которые размещены в эти дни  на билбордах Алматы и являют типичные образцы «агрессивной» креолизации.  «Тағы да көп жаңа мейрамханалар» - представляет собой лишь набор слов.  В «Әр отбасы пайда алады» создана прямая переводная калька с русского «получает пользу». В казахском языке понятие «польза» – «пайда» не используется как нечто, получаемое в дар. - «Пайда табады», «пайдасын тигізеді».