Стоило только выставить на сайт статью, в которой отмечалась особая актуальность проблемы деколонизации для Казахстана http://www.kieli7su.kz/index.php/aboutusmenu/118-ko-dnu-rozhdeniya-saita-kieli-zhetysu , как тут же обнаружилась публикация на Воксе, столь буквально, вопиюще точно и адекватно иллюстрирующая этот тезис, что оставалось только руками развести: «Сон в руку» http://www.voxpopuli.kz/post/1878/pochemu-ya-ne-znayu-kazakhskiy-yazyk .    

Конечно, дело тут вовсе не в моих особых провидческих способностях – просто многие сейчас стали задумываться о том, на что были потрачены два предыдущих десятилетия. Сегодня это - злоба дня.

Судя по высказываниям молодых казахов, ментально они все еще находятся в 60-х годах прошлого века, когда массово начало формироваться неприятие собственных культурных ценностей и родного языка, в том числе. (По своему культурным предпочтениям они братья-близнецы с  70-летним героем репортажа.)  

«Я стесняюсь своего родного языка, но не литературного, а бытового. И больше даже не самого языка, а как на нем говорят – очень грубо, слух режет.

 Я абсолютно не согласна с тем, что обязана знать казахский язык. … считаю, что это выбор каждого человека. Вообще, мне хотелось бы изучать итальянский и французский языки», - говорит девушка с  казахским именем Айсулу, красоту которого она вряд ли может оценить. 

Но ныне – 2014 год, иные исторические реалии, и этот показательный вокс-десант из советского прошлого не может не настораживать. Он свидетельствует о том простом факте, что определенная часть казахской молодежи,  ровесников нашей независимости,  не воспринимает родной язык как естественный фактор своей национальной идентификации.    

С кого спрашивать за это? – С культуры и идеологии. Вернее, с культурного и идеологического фронтов (чем они являются по сути), которыми у нас не занимались с  необходимой серьезностью.

Да, было сделано многое. Однако жизнь показывает, что нужны значительные коррективы и усовершенствования в системе государственной идеологии, культуры, образования для того, чтобы герои этого репортажа, к примеру, не были пожизненно обречены на жалкую участь бесприютных маргиналов в собственной стране.  

Казахстанское общество так и не сделало деколонизацию основой идеологии нового независимого государства. Быть может, наши идеологи считали, что предпринимаемые на практике фактические шаги по деколонизации (рост числа казахских школ, принятие законов о государственном языке) решат эти проблемы сами собой, освободив от необходимости называть вещи своими именами? Но, как видим, этого не произошло. 

Вернее, состоялось именно то, что и было озвучено – выросло число казахских школ, приняты законы и государственном языке – но языковая ситуация в Казахстане кардинально не изменилась.

Вообще, стоит ли так стесняться самого термина «деколонизация»? Опасаться, что кто-то может это неправильно истолковать?

Напротив, представляется, что это удобный  инструмент для работы со многими социальными явлениями, их описания, систематизации.  

Деколонизация – это шанс реализовать общественную мечту о прогрессе. Останется ли она утопией, или воплотится в реальность – зависит от зрелости самого общества.

Это ситуация, которая настоятельно требует поиск новых путей для дальнейшего развития, предоставляет возможности для творчества, всячески приветствует нестандартные решения, порождает и использует энтузиазм масс. Это ситуация, при которой особо актуальны нравственные категории выбора между свободой и рабством. 

Проблемами деколонизации казахстанского сознания должны заниматься профессиональные идеологи. Возможно, таковых у нас просто нет. 

Если дела обстоят именно так, то нам никогда не вырваться из 1960-х - так и будем натыкаться на постоянное дежавю.