«Тіл қатайып кетті. Әлгіндей үндестік заңы әдірәм қалған соң әндеріміз де құлақты "кесіп" жатыр. Бұған ғаламтор, қалта телефонның да тигізіп жатқан кесірі мол».

Мұнайдар Балмолда, «Ана тіліміздегі арам шөп...»

В последнее время в печати, наконец-то, появились материалы, касающиеся современных проблем казахской орфоэпии. Это очень хорошая и обнадеживающая весть для тех, кто считал ситуацию в данной сфере запущенной и необратимо потерянной, поскольку главными виновниками девальвации казахского языка и его орфоэпии признаются именно электронные СМИ: телевидение и радио. Считается – как только искаженные слова или  произношение попадают в оборот СМИ, они становятся языковой нормой.  

Как оказалось, вокруг еще есть люди, которые помнят, как должна звучать казахская речь.

К слову, парадокс состоит в том, что в подавляющем большинстве случаев речь идет об ошибках, совершаемых самими казахскоязычными казахами. То есть, искажение орфоэпии казахского языка никак не связано с притоком большого количества людей, которые принесли вместе с собой особенности произношения, характерные для другого языка.

Чего не услышишь в Казахстане – так это казахскую речь с выраженным русским акцентом. Проблема внедрения государственного языка в нашей стране уперлась, как об стену,  в особого рода чувствительность и «перфекционизм» наших соотечественников, которые объясняют свое нежелание говорить на родном языке  боязнью ошибок, акцента. 

Искажение же казахской орфоэпии происходит скорее от моды, которая стихийно складывается в казахскоязычной среде в подражание тому самому акценту, которого так стесняются русскоязычные казахи. Так, в профессиональной среде тележурналистов становится модным произносить  «н» вместо «ң». (О последнем факте писал в своей статье Мырзан Кенжебай.)

В статье Мунайдара Балмолды (см. рубрику «Язык и национальная культура») приводятся устоявшиеся тенденции современной казахской речи, разрушающие основные принципы сингармонизма. На самом деле, сегодня мало кто вспоминает, к примеру, о том, что при «встрече» двух гласных одна из них обязательно редуцируется, не произносится. Сплошь и рядом дикторы считают своим долгом прочесть все буквы представленного для озвучания текста. 

А звук «л» в казахском языке произносится мягко.  Вернее, раньше произносился. Потому что ныне даже популярные исполнители песен на казахском языке как-то умудряются (вопреки элементарному удобству посыла звука, засчет чрезмерного напряжения  голосовых связок) пропевать «л» твердо: «Сен мені ойЛА!»  

В частности, об этом  («тіл қатайып кетті»), пишет в отрывке, использованном в качестве эпиграфа к данной статье, Баймолда. Интересно, что далее, в качестве средств, наносящих серьезный вред казахскому языку, он упоминает интернет и мобильные телефоны. Можно только догадываться, что при этом конкретно имел в виду автор, но вопрос влияния сотовой связи на проблемы, возникшие в казахской орфоэпии, представляется заслуживающим особого внимания.  

Понятно, что я не собираюсь обсуждать техногенные угрозы здоровью человека, связанные с плодами научно-технической революции. - Речь пойдет о многократно возросших возможностях влияния на сознание людей, массово пользующихся передовыми техническими средствами. В контексте орфоэпической темы, я берусь высказать предположение о том, что искажение традиционного произношения звука «л» в современном казахском обществе может быть связано, в том числе,  с фактом широкого распространения сотовой связи в Казахстане. Точнее, с конкретным оператором, компанией «К-cell».   

Конечно, никто не ставил себе такой цели изначально и сознательно. Но обстоятельства сложились так, что выбранный компанией приятный женский голос, озвучивавший: «Абонент байЛАныс аясынан тыс жерде», - характеризовался индивидуальной манерой произношения звука «л». Звук проговаривался гораздо более твердо, чем то было необходимо. (Для сравнения – автоответчик другой сотовой компании, «Beeline», эту самую стандартную фразу «немесе байланыс аясынан тыс жерде» произносит в соответствии с нормами казахского языка.)

А теперь представьте, сколько раз за все годы работы компании «K-cell» ее многочисленными абонентами была выслушана некорректная, с точки зрения казахской орфоэпии, фраза. Добавьте к этому высокую социальную престижность нового средства связи, которое вызывает к себе только положительное, позитивное отношение и, соответственно, формирует абсолютное доверие. Если волшебный голос в сотовом телефоне произносит «байЛАныс», значит, так оно и должно произноситься. А потом и все другие «ла» в казахских словах начинают претерпевать изменения. И певцы поют, и дикторы ведут свои программы, уже и не догадываясь о том, что их «ЛА»-«ЛА» есть результат случайной и непреднамеренной  массовой манипуляции. 

Можно ли было избежать этого? – Конечно. Если бы кто-нибудь много-много лет назад обратил внимание на  такую, казалось бы, незначительную мелочь, как легкое отклонение от казахской орфоэпии в голосовой информации оператора сотовой связи. Но тогда этого не произошло по тем же причинам, по которым сегодня никого не интересует, что написано на городских рекламных и социальных билбордах. 

В последнее время абоненты «K-cell», так же, как и позвонившие в «Казахтелеком», слышат:  «Абонент қоңырауыңызға жауап берЕ Алмайды»...

Я ни в какой мере не настаиваю на том, что события развивались именно таким образом. Данная версия – это всего лишь попытка представить, что могло повлиять на языковое поведение современных казахов, все более отдаляющихся от норм казахской речи и ее орфоэпии,  хотя бы 20-летней давности. 

Электронные СМИ, судя по публикациям в прессе, ныне прочно закрепили за собой репутацию безответственного отношения к казахскому языку. На что остается надеяться? – К счастью,  есть еще казахские театры, на сценах которых звучит аутентичная казахская речь. И они всегда доступны, всегда «в зоне действия». 

Ps: В форматной лицензионной программе «Жұлдызды сәт» (аналог российской «Минуты славы») телеканала «Казахстан» решающие слова «да» и «нет» для трех уважаемых ведущих перевели как  «иә» и «жоқ». Надо бы поинтересоваться у филологов, разве не существуют более удачные варианты перевода, выражающие одобрение и отклонение? Разве не уместнее было бы жюри произносить, например, «қолдаймын»? Слово "иә" кажется здесь не совсем пригодным, потому что даже громко произнести его не у всякого получится. 

Ответ специалистов будет размещен в рубрике сайта «Вопрос – Ответ».